Я как только увидела этот текст, то несмотря на занятость, сразу захотела быть причастной к русской версии, хоть тушкой, хоть чучелком ;) Прекрасно в нём то, что за каждой фразой стоит не просто личное мнение этого человека, а серьёзные научные исследования многих лет и разных людей, которые Ньюфелд объединил в одну гармоничную структуру. Сама его теория даёт общее понимание психологических процессов, происходящих у ребёнка по мере его роста, поэтому в любой ситуации можно сориентироваться, что движет поведением, что важно, а что второстепенно, как следует действовать. Другие книги по детской психологии обычно дают набор частностей, которые сложно запомнить и которые не помогают в незнакомой ситуации. Здесь же есть "карта", как говорит сам Ньюфелд, системный подход, а не разрозненные направления движения. Рассказывает он это довольно простым языком, не слишком научно, но и специальные термины в некотором количестве тоже присутствуют - кто заинтересуется, сможет изучить его парадигму подробнее.
Сам доктор Ньюфелд не очень любит такие краткие инструкции, это как давать рыбу вместо удочки, но в качестве первого знакомства с его теорией текст очень даже хорош, можно воспринимать его как трейлер к фильму, тут всё очень кратко и сжато.
Блиц-опрос Гордона Ньюфелда (kidsinthehouse.com)
Меня зовут Гордон Ньюфелд. Моя специализация – клиническая психология и психология развития. Я живу в Ванкувере с моей женой. У меня пятеро взрослых детей и трое внуков, которых мы очень любим. Дело всей моей жизни – это понять детей, чтобы иметь возможность передать эти знания дальше - родителям, учителям и профессионалам, оказывающим помощь другим людям.
Я преподавал в университете и вёл частную практику в течение 40 лет. Я оставил эту работу, чтобы теперь посвятить свою жизнь и все свое время разработке курсов для родителей, учителей, и специалистов помогающих профессий. Я обучаю людей и факультеты преподаванию этих курсов. Я основал институт Ньюфелда - это всемирная организация, которая в настоящее время имеет отделения в ряде стран. Моя главная цель - быть в состоянии восстановить природную интуицию у родителей, чтобы вернуть им ведущую позицию в отношениях с их детьми. И я надеюсь, что я буду в состоянии сделать это.
Очень распространенная проблема – дети не слушают своих родителей, когда их друзья и сверстники рядом, и это первые признаки того, что ребенок начинает заменять родителей своими сверстниками. Это то, что я называю ориентацией на ровесников, и этот феномен набирает обороты в нашем сегодняшнем мире. Такие ситуации столь распространены, что мы не замечаем никакого подвоха. На самом деле это не так, как было задумано. Это не было задумано природой.
Когда ровесники значат больше, чем родители, когда ребенок получает сигналы от сверстников о том, как действовать, как быть, как думать, что важно; когда ребенок начинает вращаться вокруг своих сверстников, возникает проблема. Это проявляется в том, что дети перестают слушать нас. Но мы прислушиваемся только к тому, к кому мы привязаны, и когда задействован инстинкт привязанности. Это говорит не о поведенческой проблеме, а о проблеме в отношениях.
Поэтому мудрый родитель скажет: «О, боже мой, я теряю своего ребенка, когда он среди своих сверстников! Мне нужно что-то делать, чтобы уменьшить влияние сверстников». Мы все должны что-то предпринять, чтобы уменьшить влияние. Не ввязываться в соперничество, и не поощрять его, а укреплять отношения.
И не нужно забывать об очень важном моменте – о внимании. Даже если у вас хорошие отношения с ребёнком, вы должны суметь поймать взгляд, вы должны найти возможность завладеть вниманием, прежде чем начать общение. Это очень просто. Это суть ритуала приветствия. Вы устанавливаете зрительный контакт, получаете в ответ улыбку и кивок. Постарайтесь этого добиться. Получив взгляд, улыбку, кивок, вы можете просить их убрать одежду, начать взаимодействовать с ними и так далее.
Многие родители просто пользуются своей ролью. И они думают, что могут сказать ребенку, что ему делать, просто потому, что они папа или мама, или отчим, или учитель, или любой другой. Это не так. Вы должны завладеть ребёнком перед тем, как давать распоряжения. Эта маленькая мантра может совершенно преобразить ваш дом.
Проблем с тревогой у детей становится всё больше. Считается, что один из пяти детей может получить такой диагноз. Это вызывает беспокойство. Небольшая тревога абсолютно естественна, и мы не должны этому удивляться. Она указывает, что все хорошо. Но перед тем как иметь дело с тревогой, нужно понять, откуда она возникает. Кусочки головоломки наконец-то собираются вместе: мы знаем теперь, что тревога является осознанной реакцией сигнальной системы нашего мозга. Сигнал тревоги срабатывает, особенно у детей, когда они сталкиваются с разделением. Когда разделения больше, чем они могут вынести, они чувствуют себя не в безопасности.
Проблема с разделением в том, что оно также ослепляет нас, и когда уязвимость слишком сильна, чтобы с ней справиться, мы не можем определить, что конкретно нас тревожит. Наш мозг начинает придумывать причины – возникают навязчивые идеи и стремления – мы начинаем бояться темноты, монстров, на нас надвигается что-то большое и страшное. У детей могут быть все виды навязчивых идей и стремлений. Главное, что нужно понимать - у всех есть эта система оповещения. Тревога до некоторой степени естественна. Мы должны помнить об этом, чтобы понять, как с ней обращаться. Есть два основных решения этой проблемы: одно – уменьшить столкновение ребёнка с ситуациями разделения. Посмотрите вокруг - где ребенок сталкивается с разделением? Подумайте, можно ли его как-то уменьшить. Разделение может быть физическое или эмоциональное, оно может быть даже у ребёнка в мыслях. Здесь нужно делать акцент на связи, а не разделении. А во-вторых, нужно взять ответственность на себя – найти в себе альфа-инстинкты. Вашим детям необходимо опереться на вас, зависеть от вас. Если они не видят, что вы в ответе за происходящее, что у вас всё под контролем, они автоматически чувствуют себя не в безопасности. И поэтому очень важно предложить себя как ответ на потребности ребёнка, быть тем, кто будет поддерживать его безопасность.
В 60-е годы была популярна идея о том, что поведение является средством достижения целей — некоторые из вас, наверное, помнят уроки психологии того времени. Даже сегодня большинство людей считают, что все, что мы делаем, мы делаем с какой-то целью, и поэтому повлиять на поведение можно, устанавливая те или иные последствия. Таково происхождение идеи об естественных последствиях. Но оказывается, в подавляющем большинстве случаев, может быть в 90%, проблемное поведение обусловлено эмоциями и инстинктами. Оно не преследует никакой цели. Ребенком управляют эмоции и инстинкты. В этой ситуации последствия обычно лишь усугубляют проблему. Это вовсе не панацея, как мы думали раньше. Например, если ребенок агрессивен, и мы добавляем последствия, то мы только увеличиваем фрустрацию. Это как если бы мы сказали: "Я смотрю, сегодня тебе трудно справиться с фрустрацией. Дай-ка добавлю тебе еще". Нет никакого смысла поступать так. Конечно, дети могут учиться на последствиях своих действий, но лишь в ограниченном числе случаев. Во-первых, поведение должно преследовать цель — и ребенок должен быть способен управлять им. Во-вторых, ребенок должен быть огорчен тем, что произошло в результате, потому что нельзя научиться на опыте, если нет эмоционального переживания по поводу того, что пошло не так. И, наконец, ребенок должен быть способен предсказывать результаты своих действий. Но если ребенок может расстроиться из-за неудачного исхода и способен предусматривать результат действий, то ему в жизни нужно не так уж много последствий. Ведь учатся не только на своем опыте, но и на чужом, который в изобилии имеется вокруг. Проблема в том, что когда дети НЕ учатся, мы начинаем повышать ставки. Мы добавляем больше, больше и больше последствий вместо того, чтобы посмотреть в корень проблемы. Мы должны обратиться к эмоциям и мотивации — а основных побудительных мотивов у ребенка два. Во-первых, он хочет быть хорошим в ваших глазах, и это следствие привязанности: нам хочется быть хорошими только для тех, к кому мы привязаны. Родители иногда спрашивают: "Как мне сделать, чтобы ребенок вел себя хорошо?" Я всегда говорю на это: "А вы чувствуете в его сердце желание быть хорошим для вас?" Это свято для ребенка, это должно быть в нем. И это задача отношений. Если у вас это есть, вам не нужны какие-то искусственные приемы, вам больше ничего не нужно. И второй мотив: ребенок должен направляться в правильную сторону, руководствуясь вашими представлениями о хорошем. Для этого надо дать толчок хорошим намерениям ребенка. "Я могу на тебя в этом рассчитывать? Ты постараешься?" И нужно увидеть ответный кивок. Если ребенок нацелен в правильную сторону и его сердце принадлежит вам, он хочет быть хорошим, тогда вам больше не нужны никакие приемы. По некоторым оценкам, 95% литературы для родителей посвящено различным приемам. Все они нам не нужны — если взаимоотношения правильные, и если мы осознали корень плохого поведения, который нужно искать в эмоциях и мотивации.
Сопротивление — сам по себе естественный инстинкт. Он присущ каждому из нас. К тому же, это один из путей проявления привязанности, когда ребенок автоматически противится выполнять распоряжения и волю тех, к кому он не привязан. Термин, который я использую — противление. Я позаимствовал его у австрийского психоаналитика Отто Ранка, который развивал свою деятельность почти сто лет тому назад. И противление у детей огромно. Другими словами, с ними трудно с самого рождения. И нам нужно это осознать. Они рождены не для того, чтобы выполнять указания любого человека лишь потому, что он является учителем или родителем. То, что призвано перекрыть этот инстинкт — это привязанность. Недостаточно, чтобы у ребенка просто были взаимоотношения с отчимом, мамой или с кем-нибудь еще, необходимо также, чтобы инстинкты привязанности были активированы. И вот именно здесь кроется ошибка, которую мы совершаем. Мы думаем, что если я — папа, мачеха и т.д., то я могу запросто говорить, что ребенку делать. Я могу начать торопить его с утра пораньше.
Вы знаете, что произойдёт с вашим ребенком или мужем, если вы станете торопить их. Они замедлят темп. Если вы скажете им, что они должны есть горошек, это будет последнее из того, что они захотят сделать. Мы все такие. Мы хотим быть хорошими лишь для тех, к кому привязаны. У нас естественная аллергия на единение с кем бы то ни было еще. Это самый естественный инстинкт. Все, что нам нужно сделать - узнать, как перекрыть этот инстинкт в наших детях. Напомню еще раз - это очень просто. Я говорил об этом в других видео. То, что вам никогда не нужно делать — взаимодействовать с безучастным ребенком. Удостоверьтесь, что вы сначала завладеваете ребёнком. Сначала налаживаете связь. Речь идет о том, чтобы добиться взгляда, затем - улыбки, затем — нескольких кивков головой. И когда вы смотрите друг другу в глаза, ребёнок вам улыбается и кивает в ответ, вот тогда вы можете сказать: «Поторопись, пожалуйста!», «Поможешь мне накрыть на стол?» Ребенок всегда согласно кивнет. Вы привлекли на свою сторону мощнейшую силу во Вселенной. Но если мы сначала не завладели ребенком, то все, что мы получаем — это неприятности.
Это важный вопрос для всякого родителя. Технологии вошли в нашу жизнь слишком быстро, нам нужно это осмыслить. Специалист по развитию сформулирует вопрос так: "Какое влияние компьютер и телевизор оказывают на детей в реализации их потенциала как личностей?" Оказывается, что прежде всего детям требуется насыщение их потребности привязанности, и для этого лучше всего подходят родители, так как эта потребность должна удовлетворяться постоянно и непрерывно. И еще детям очень нужна настоящая игра. Это не игра на результат, в отличие от большей части компьютерных взаимодействий и игр; это игра, идущая изнутри, которая начинается после насыщения контактом и близостью с родителями, теплым взаимодействием. Получается, что электронные устройства подменяют собой реальные потребности детей. Значит ли это, что мы должны совсем отстранить детей от экрана? Вовсе нет. Это вопрос готовности. Или если хотите, сравним со сладким. Можно ли ребенку десерт? Десерт - это замечательно. Это просто прекрасно, но только после основного блюда. А что такое для детей основное блюдо? Это то самое чудесное время общения с мамой и папой, во время которого дети получают от родителей призыв к существованию в их жизни, и возникающее вследствие этого игровое, творческое уединение - то есть все то, что движет развитием мозга. Когда дети насыщены основным блюдом, тогда им можно десерт. Так следует рассматривать компьютерные занятия в контексте нужд развития ребенка.
В наше время считается очень важным, чтобы дети были заботливыми и внимательными друг к другу. Нам кажется, что если этого нет, то нужно что-то предпринять. Во многих школах на это делается упор наряду с обычными предметами. Появляются программы подготовки к родительству... И опять мы забываем, что сама природа, сам процесс развития играют в этом центральную роль. Способность к сопереживанию имеет два источника: забота и внимание к другим. Забота абсолютно инстинктивна! Все млекопитающие заботятся о тех, к кому они привязаны. Это замечательное следствие привязанности. Когда с заботой проблемы, это бывает по одной из двух причин: либо нет должной привязанности к тому, к чему или кому она должна быть, либо есть защитное отчуждение от привязанности. Желание заботиться очень уязвимо. И если есть отчуждение, вы можете услышать это в словах ребенка: "мне все равно", "пускай", "это неважно". Это результат эмоциональной десенсибилизации. Решение проблемы состоит в том, что им нужно вернуть их чувства. Нужно смягчить их сердце. Нужны правильные взаимоотношения привязанности. Это что касается заботы.
Внимание к другим - это очень интересный момент. Это ключевое направление современной неврологии. Было сделано открытие, что венец всего человеческого развития - это способность переживать конфликтующие чувства, эмоции и мысли. В этом играет огромную роль префронтальная кора. Мы не можем встать на точку зрения другого человека, одновременно имея свою точку зрения, если мы не способны испытывать смешанные чувства в отношении этого человека. Часть меня хочет играть, но часть меня не хочет, чтобы он кричал на меня. Испытывая подобные чувства, мы развиваемся ментально, становимся способными воспринимать контекст, перспективу, других людей. Это начинает происходить, в лучшем случае, не раньше возраста 5-7 лет. И это занимает годы - префронтальная кора взрослого все еще продолжает расти - многие годы требуются для развития этой способности. Но главное, этому не нужно специально учить! Все, что мы должны сделать - это обеспечить условия, способствующие росту. Чтобы ребенок мог найти свои чувства, и его сердце было мягким, и отношения правильными. Это две абсолютно необходимые вещи для здорового развития: мягкое сердце и здоровые отношения. Тогда придет сочувствие, и ребенок будет заботлив и внимателен. Нам не нужно беспокоиться об этом. Наше дело - обеспечить основу, то, в чем ребенок нуждается больше всего.
Мне часто задают этот вопрос. Родитель осознает, что проблемы исходят из взаимоотношений, и задается вопросом – что делать и не упущено ли время? Или всё надо делать правильно с самого начала? Или есть какой-то критический возраст? Спешу вас порадовать – никогда не поздно! Что хорошо в отношениях, так это то, что это никогда не поздно. Привязанность - прочная привязанность - помогает ребенку всю жизнь, даже когда родителей уже нет в живых. Самое важное, что надо запомнить – это то, что привязанность зависит от дающего, от родителя. Вам необходимо великодушно приглашать детей в свою жизнь - вне зависимости от возраста ребенка, будь то младенец или ваши взрослые дети. И это основа основ. Вам надо на время перестать думать о поведении – когда есть проблема в привязанности, проблемы с поведением симптоматичны и обязательно присутствуют в больших количествах. Вам надо это запомнить; мне пришлось поступить так же, когда мне нужно было завоевать доверие старших дочерей. Привязанность – это база, основа. Нужно пригласить их в свою жизнь, и мне нужно было добиться их взгляда, их улыбок, их кивков. Мне надо было найти свой путь к этому. Иногда нужно убрать конкурентов с глаз долой. Их ровесников, их друзей. Нужно пойти или поехать туда, где вы будете подходящей для них компанией. На вас станет ориентироваться их внутренний компас. Так может начаться ваша привязанность. Вы можете сделать так, что детям придется зависеть от вас. Самое важное, что нужно запомнить – такое приглашение в вашу жизнь должно быть в ваших глазах. И помните, что дети очень стремятся к этому. И когда они понимают, что вы – это то, что им надо, их сердца тают и привязанность восстанавливается. Так случается не всегда, но всё-таки чаще случается, чем нет. И когда привязанность восстановлена, намного легче быть родителем, в котором нуждаются наши дети.
Многие родители переживают по поводу застенчивости своих детей. Не стоит тревожиться об этом. Беспокоиться стоит, если ребёнок не застенчив. Собственно, это вызывает гораздо большую озабоченность. Застенчивость абсолютно естественна и она входит в репертуар привязанности. Мы никогда не стесняемся людей, с которыми мы близки, но мы избегаем контакта, близости, разговоров и согласия с теми, к кому мы не привязаны. Это естественная защита для существующих привязанностей. Она появляется где-то на 5 месяце жизни. Первый период застенчивости - это протест против посторонних. Наша природа говорит: “Так, у этого ребёнка уже есть все необходимые привязанности, теперь мы будем их развивать и защищать его от привязывания к кому-либо другому”. Теперь он сможет привязываться только к тем людям, к которым привязаны его папа и мама. Так было задумано природой, чтобы возникла надёжная деревня привязанностей, в которой ребёнок будет расти. К сожалению, стеснительность стали называть патологической боязнью общества те, кто ничего в ней не понимает. Если бы мы только уважали её, если бы только мы её понимали, она бы сообщила нам, что природа всего лишь пытается защитить существующие привязанности. Если мы пытаемся защищать существующие у ребёнка привязанности и действуем через них, то застенчивость просто исчезает. Дети перерастут стеснительность рано или поздно, когда привязанности станут им меньше нужны. Но когда их нужда в привязанности ещё сильна, застенчивость является неотъемлемым элементом.
Конкуренция между детьми или детская ревность, как её часто называют, это очень распространённая проблема. Мы обостряем её, когда обращаемся с детьми как с равными друг другу. Мы думаем, что действуем им во благо, но процессы привязанности так не работают. Они должны поставить детей, которые привязываются друг к другу, одного в доминирующую позицию, а другого - в зависимую. Иначе между детьми начинается сильная конкуренция. Проблема усугубляется. “Мама, он мной командует и не хочет делать, что ему говорят”. В традиционных культурах семья ранжируется очень тщательно. У народов на Бали имена детей отражают порядок их рождения. Предполагается, что один будет ориентиром для другого, а не равным ему. Таким образом, их натура не заставляет их бороться за превосходство. Дети должны взаимодействовать друг с другом внутри семьи так, чтобы все они вращались вокруг родителей. Родители должны иметь наивысший приоритет. Представьте себе планеты и Вселенную. В чём секрет гармонии во Вселенной? Если бы планеты вращались друг вокруг друга, был бы хаос. Они бы врезались друг в друга. Планеты должны вращаться вокруг солнца. Именно это прежде всего важно. Вы сможете гораздо лучше дирижировать поведением своих детей, если они оба вращаются вокруг вас, а не вокруг друг друга. Другой важный момент - это “сватовство”. Когда вы “сватаете” даже двухлетку с младенцем и говорите: “О, смотри, он улыбается у тебя на ручках”, вы сразу видите, как в этом старшем брате просыпается альфа-инстинкт и он начинает заботиться вместо того, чтобы соревноваться. Он становится ориентиром для малыша. В этом весь секрет. Один становится ориентиром для другого. В принадлежности, в важности и так далее. Если вы поступаете так со своими детьми, если вы помогаете “сосватать” одного другому, чтобы он превратился в ориентир для него, то они станут заботиться друг о друге, помогать, учитывать мнение друг друга вместо того, чтобы конкурировать друг с другом. Если бы мы правильно подходили к этому вопросу, проблем с детской ревностью было бы гораздо меньше.
Вспышки гнева, битье, драки - все это распространенные детские проблемы. Собственно, сама агрессия является распространенной проблемой. Фактически, возраст между 2 и 5 годами является наиболее агрессивным из всего периода развития. Агрессия является одним из наиболее неверно понимаемых типов поведения. Нам кажется, что ребенок делает это намеренно. Нам кажется, что ребенок должен быть способен это контролировать. Но на самом деле это указывает на то, что дети полны фрустрации, и не простой, а токсичной фрустрации. Она работает очень просто: когда мы фрустрированы и что-то у нас идет не так, первое, что мы делаем, это пытаемся изменить ситуацию. Дети борются с множеством вещей, которые они не могут изменить. Они не могут отправить сестру или брата обратно. Они не могут все время избегать того, что им не нравится. Они не могут всегда получать все, чего им хочется. Они не могут все время быть лучшими. Они не могут все время выигрывать. Им не прочитают ещё одну сказку сегодня вечером. Когда они встречаются с обстоятельствами, которые не могут изменить, то смысл этого столкновения с тщетностью состоит в том, чтобы привести их к слезам тщетности. Это небольшой, но удивительный процесс, который происходит в мозгу. Мозжечковая миндалина, командный центр лимбической системы, посылает сигналы в слезные железы и глаза увлажняются. Слезы могут появиться по многим причинам, но слезы тщетности означают, что ребенок столкнулся с тщетностью и прочувствовал ее. Так происходит приспособление. В нас заложено приспосабливаться к тому, что мы не можем изменить. Итак, когда ребенок дерется, когда ребенок нападает, когда он крушит вещи или у него возникают вспышки гнева, - это говорит о том, что, во-первых, ребенок фрустрирован, во-вторых, он борется с чем-то, чего он не может изменить, но и в-третьих, - что он ещё не прочувствовал тщетность в своей жизни. Основной сложностью при вспышках гнева является то, как перевести этот гнев в слезы, не добавив еще больше фрустрации, еще больше всякого рода последствий, потому что это только еще больше навредит ребенку. То же самое касается и детей старшего возраста. Агрессия сигнализирует нам, что ребенок еще не выплакал слезы по поводу того, с чем он борется. Дети постарше плачут про себя - мы называем это печалью и разочарованием, но это все то же движение от злости к печали, которое должно произойти. И если у нас, родителей, есть понимание этого процесса, оно окажет нам большую помощь и существенно облегчит ситуацию, пока природа сама не разрешит эту проблему, и ребенок не станет способен испытывать смешанные чувства. Где-то в возрасте между 5 и 7 годами большинство детей вырастают из агрессии естественным путем, и нам необходимо поддерживать их смешанные чувства, потому что это решение, предусмотренное природой.
В моей сорокалетней практике консультирования родителей, думаю, не было более часто задаваемого вопроса, чем "Что делать, когда ...?" Этот вопрос стоит на первом месте у любого родителя. Ключевым моментом является осознание того, что большинство поведенческих проблем уходят корнями в инстинкты и эмоции, и бороться с симптомами довольно бесполезно. Главным подходом, основным принципом в этой ситуации является “не навреди”. Если мы не причинили вред, если мы не разрушили отношения, не ущемили достоинства, нам удалось выйти из проблемной ситуации, не усугубив ее, тогда все будет в порядке. Мы придаем слишком большое значение инциденту. Если мы делаем замечание: "Не надо так разговаривать с сестрой", "Мы не произносим такие слова в нашем доме" или: "Ты знаешь, что тебе следовало выключить телевизор 10 минут назад", то мы должны сформулировать его просто и не стыдить ребенка. Если мы делаем замечание, то наиболее важным является перекрыть проблемное поведение. Перекрыть - значит подняться над проблемным поведением и обозначить то, что остается неизменным, что вас соединяет. Этот процесс перекрывания показывает, что отношения важнее проблемы. Скажите: "Все в порядке. Я все еще твой папа. Я с нетерпением жду, когда мы будем вместе смотреть игру", - обязательно перекройте проблемное поведение. Это отделяет отношения от всего остального. Потому что любой ребенок хочет знать, все ли в порядке между вами. Вы заверяете его, что между вами все в порядке, и только тогда вы можете заниматься проблемой. Что касается инцидента, то лучше сначала его обдумать. Нам лучше выйти из этой ситуации, и чем скорее, тем лучше. Нужно понять, что работать нужно не в контексте проблемного поведения, а с отношениями. Когда вы задействовали отношения, когда вы завладели взглядом, получили в ответ улыбку, кивок, только тогда начинайте действовать. Постарайтесь подвести ребенка к добрым намерениям, помогите ему перейти от злости к печали, если нужно, помогите ребенку обрести смешанные чувства. Мы так много можем сделать, чтобы добраться до истоков проблемы. Мы можем достичь в этом огромных успехов. Но сам момент инцидента - это не то время, когда нужно принимать меры. Сам по себе инцидент лишь уведомляет нас о том, что есть проблема. Мы всегда должны работать именно в контексте отношений. Ничто не заменит разговоров. Разговаривать с нашими детьми - наиболее важный способ взаимодействия с ними.
Травля слабых — это поведение, с которым чрезвычайно трудно справиться. Те, кто думает, что в его основе лежит стремление к власти, или что издевательствам можно научить, что их можно перенять, что на них можно повлиять методом естественных последствий, или что в основе лежит недостаток сочувствия, не видят сути. Травля слабых наблюдается у всех млекопитающих, она коренится глубоко в инстинктах и эмоциях, и имеет две предпосылки. Первая — это альфа-комплекс, когда ребенок (или взрослый) должен быть во главе, чтобы доминировать, распоряжаться и управлять. Так вот, мы имеем альфа-комплекс с его альфа-инстинктами, которые по какой-то причине потеряли гибкость: ребенок не может зависеть от тех, кто за него отвечает. Однако назначение альфа-инстинктов у всех животных — это забота о слабых, забота о раненых, забота о зависимых. Проблема в том, что если лимбическая система нашего мозга хочет заставить нас заботиться, ей приходится подводить нас к этому через чувство ответственности и желание заботиться — а это очень уязвимые чувства. И если присутствует какая-либо эмоциональная десенсибилизация — а сегодняшние дети просто бегут от уязвимости — то ребенок попадает в защитное отчуждение в том числе и от чувств заботы и ответственности. Тогда вы часто слышите: "Мне все равно", "Это неважно" и никогда: "Извини". И вот что происходит тогда: альфа-инстинкты расходятся с их предназначением в человеческой природе. Происходит перверсия, извращение альфы. Вместо комплекса заботливой наседки, вместо комплекса спасателя, вместо комплекса лидера приходит сенсибилизация к признакам слабости и уязвимости с целью доминирования. Таким образом, это явление глубоко коренится в инстинктах и эмоциях. Только когда мы создаём правильные отношения между обидчиками и сильными взрослыми альфами в их окружении, когда они становятся способны участвовать в этих отношениях, когда мы можем смягчить их сердце — только в этом случае мы воздействуем на источник проблемы. Это альфы, сбившиеся с курса, и эта проблема нарастает в нашем обществе. Бороться с этим можно, и решение заключается в правильных взаимоотношениях и мягком сердце.
Это ужасная идея – позволять детям плакать до тех пор, пока они не уснут. Такая идея, такой совет не имеют ничего общего с тем, что на самом деле нужно ребенку, и с тем, как происходит развитие ребенка. Когда дети плачут – от расстройства, переживания или тщетности – им нужно плакать в объятиях того, кто отвечает за них. Да, дети могут уснуть от плача, так случается в отделении для новорожденных, но этот сон является психологической защитой. Самое сложное для ребенка – это разделение, и когда мы говорим: «Ну всё, заканчиваем разговоры, я закрываю дверь», - мы сталкиваем ребенка с разделением и тревожностью. Это возводит психологическую защиту, и ребенок действительно из-за нее засыпает, но это неверный способ уложить детей спать. Детям надо засыпать в расслабленном состоянии, в комфортном месте, где всё хорошо, так, как делаем это мы. Если вы как родитель правильно организуете сон, то это будет основой для всех остальных видов взаимодействия. Две вещи являются наиболее важными. Первое: нам надо обеспечивать непрерывность отношений с детьми. Вам нужно отвечать на потребность детей быть в контакте с вами в любое время, поэтому если они не видят вас, то пусть, например, слышат. Если не слышат, то пусть чувствуют ваш запах, для этого вы можете положить свою пижаму рядом или вокруг ребенка. Обеспечьте им это чувство близости каким-либо образом. В результате их привязанность становится такой глубокой, что дети могут чувствовать близость с нами, даже не находясь рядом физически. Они привязаны к нам своим сердцем. Они привязаны через подражание, похожесть. Это наша главная цель, и нам надо быть терпеливыми. Дети вырастут из этого. Другой момент - мы не должны обращать их внимание, их мысли на разделение. Они должны представлять нашу следующую встречу, и это ключевой момент для всех проблем со сном, поэтому всегда фокусируйтесь на следующем шаге в вашем взаимодействии. “Мы встретимся во сне”. Если дети не могут вынести и малейшей разлуки, мы достаем таймер на 2-3 минуты и говорим: “До того, как выйдет время, мама вернется, папа вернется. Я хочу ещё раз тебя обнять”. Всегда нужно обращать внимание на эту связь и на встречу, которая будет после. Постепенно ребенок сможет дорасти до ожидания утра, чтобы просыпаться вместе с вами: “Ммм, я придумал нам кое-что вкусненькое”. Если вы говорите: «Увидимся во сне», позаботьтесь о том, чтобы вы могли рассказать интересный сон про вашу встречу, если вас спросят об этом утром. Вскоре ребенок привыкнет к мысли, что сон означает новую встречу с вами, и тогда он будет с нетерпением ждать отхода ко сну. Процесс засыпания станет проходить всё лучше, и если вы сможете решить эту проблему, то у вас получится решать любые проблемы, возникающие в детстве, потому что самое главное – обращать внимание детей на следующую встречу. Таким образом, вы смещаете акцент с расставания, перекрываете его.
Испытывать беспокойство по поводу детской независимости естественно, потому что это главная задача развития. Мы должны это помнить. Все процессы развития ребенка направлены на то, чтобы он стал жизнеспособным человеческим существом. Наша задача не в том, чтобы форсировать независимость - на самом деле к независимости нельзя подтолкнуть. Чем больше мы толкаем ребенка к независимости, тем больше он тревожится, паникует и переносит свою зависимость на других. Это парадоксально. Мы должны быть в состоянии удовлетворить его потребность в зависимости. Проблема в том, что в 1960-х - 70-х годах в литературе по воспитанию появился один миф, который полностью игнорирует процессы развития. Это миф о том, что не следует делать для детей ничего из того, что они могли бы сделать сами, потому что делая это, вы только укрепляете их зависимость, и они никогда не станут отдельными личностями. На самом деле, все наоборот. Исследования показывают, что когда мы щедро удовлетворяем потребность в зависимости, когда мы приглашаем детей зависеть, они начинают стремиться к самостоятельности. Это парадоксально. Наша задача как родителей состоит в том, чтобы быть в состоянии отвечать на их потребности в привязанности, их потребность в любви, близости, принадлежности, значимости. Быть щедрыми в удовлетворении их потребности быть зависимыми. А подталкивать их к развитию и личностному становлению - работа самой природы, это естественный процесс, происходящий в мозжечковой миндалине, командном центре лимбической системы. Нам не следует переживать по этому поводу. Если мы выполним свою задачу, природа выполнит свою.
Всю свою жизнь я стараюсь сложить вместе разрозненные элементы, чтобы получилась цельная картина того, как развивается привязанность. Однажды у меня возникла чудесная возможность посвятить целый год изучению всех когда-либо существовавших теорий привязанности, а также предположений о том, как привязанность возникает.
Я попытаюсь вам очень быстро и понятно рассказать эту поистине прекрасную историю.
В течение первого года жизни ребенка привязанность формируется через желание быть рядом, видеть, слышать, чувствовать запах, прикасаться. Но ко второму году жизни должен появиться новый способ привязанности, когда ребенок хочет быть похожим на тех, кого любит. Не только быть рядом с ними, но и быть похожим на них. Благодаря этому происходит обучение языку, усваиваются родительские правила поведения и многое другое. Если все идет правильно, то к третьему году для ребенка становится важным вопрос принадлежности, а также преданности, верности. Ему важно быть «в том же лагере», что представляет собой другой способ близости. Принимать ту же сторону, помогать и слушаться. Именно в это время впервые проявляется инстинкт послушания. К четвертому году жизни в ребенке должен возникнуть сильный запрос на ощущение своей значимости, важности – потому что теперь он чувствует близость, когда он дорог тем, к кому привязан. Если все развивается так, как и должно, то пятый год будет невероятным. Лимбическая система и её центр управления, мозжечковая миндалина, эмоциональная часть мозга – все это замолкает, и ребенок отдает свое сердце тому, к кому он привязан. Он влюбляется. Он эмоционально глубоко привязан к своему котенку, к своей бабушке, к чему угодно. И это удивительно. Все это очень важно, поскольку когда ребенок достигает данного уровня, закладывается основа для всего дальнейшего воспитания. Ведь невозможно воспитывать ребенка, сердце которого нам не принадлежит. Более того, нельзя воспитывать своих внуков, если их сердца нам не принадлежат. То же и с взрослыми детьми. Это очень, очень важно. Детям необходимо с головой погрузиться в привязанность, а нам нужно сделать так, чтобы это не представляло для них сложности. Последняя стадия очень интересна. Если привязанность безопасна и нет эмоциональной закрытости, то ребенок хочет делиться всем, что есть в его сердце. Поэтому шестилетний ребенок рассказывает вам свои секреты и не хочет иметь никаких тайн, которые бы вас с ним разделяли. Здесь начинается психологическая близость, которая должна сопутствовать супружеским или близким дружеским отношениям.
Таким образом, мы получаем все виды близости: контакт, похожесть, принадлежность, значимость, наше сердце, эмоциональная близость, и, наконец, психологическая близость. Предполагается, что именно в такой среде должен расти ребенок. Итак, младенчество и раннее детство - это только начало чудесного развития способности к взаимоотношениям.
У нас в Северной Америке, возможно, как ни в каком другом месте на Земле, набирает силу проблема альфа-детей. Дети, которые говорят своим родителям, что делать, которые пытаются - и весьма успешно! - заставить их слушаться, они требуют и управляют, часто проделывая это и со своими друзьями. Они кажутся сильными и независимыми, но с этим что-то не так. Здесь абсолютно точно что-то не так! Когда мы собираем кусочки картины привязанности вместе, становится понятно, что мы привязываемся одним из двух способов. Есть два состояния. Первое - состояние зависимости. Для него характерно прислушиваться, искать утешение, следовать, ждать указаний. Второе - состояние альфы. Быть альфой - это отвечать всем этим потребностям, направлять, брать на себя ответственность. Это щедрое предложение, при котором вам не нужно быть тем, кто знает все ответы, потому что вы сами и есть ответ для зависимого. Это прекрасный парный танец! Проблема возникает, когда зависеть небезопасно или когда родители не находят в себе альфа-инстинкта, чтобы взять на себя ведущую роль в отношениях. Тогда самому быть альфой - единственный путь к привязанности для ребёнка. К трём годам дети становятся властными, командующими, это альфа-дети, дети с комплексом альфы. В нашем обществе это настоящая эпидемия. В традиционных обществах культура режиссирует альфа-позицию родителей, поэтому дети естественным образом попадают в зависимое положение, смотрят снизу вверх, ищут указания, танцуют свою партию. Ответ очень прост. Сделайте так, чтобы зависеть от вас было безопасно. Найдите в себе альфа-инстинкты, сделайте себя ответом на нужды ребёнка. Когда вы видите, что ребёнок нуждается в вас, и вы отвечаете его нуждам, он меняет свою партию в танце. Ребёнок начинает зависеть, вместо того чтобы доминировать.
Лживость задевает нас, родителей. Взаимодействовать с ребенком, который врет, очень трудно. Важно понимать, что это вранье возникает совершенно естественно. До ребенка доходит, что если мама и папа о чем-то не узнают, их это и не расстроит. Это более чем естественное умозаключение, и нужно быть очень недалеким ребенком, чтобы не догадаться, как избежать неприятностей. Еще интереснее то, что природа предусмотрела и выход из этого положения. И он состоит в том, что если все идет хорошо, то на последних стадиях развития способности к взаимоотношениям, когда ребенок отдает вам свое сердце, - а это обычно бывает примерно в пятилетнем возрасте - если все в порядке, у него появляется желание делиться с вами всем, что у него на душе. Таким образом, это действительно вопрос взаимоотношений: ребенку нужно быть узнанным, услышанным, открытым для вас. Ребенок сам не хочет иметь от вас секреты, которые отделили бы его от вас. Так что он склонен выкладывать все на свете даже без своего желания. Само по себе то, что мама и папа об этом не узнают, для него слишком тяжело. Это замечательная подготовка к подростковому возрасту. Можете ли вы представить себе ребенка, который дорос до такого уровня привязанности, когда ему нужно сообщать вам обо всем, что с ним происходит? Это не делает его ангелом. Но вам, по крайней мере, будет известно о дьяволенке, сидящем у него внутри, и будет куда легче справляться со всеми трудностями. Проблема нашего общества заключается в том, что дети не могут достигнуть достаточно глубокой привязанности к родителям. Мы сами не обеспечиваем условий, при которых дети могли бы легко и без опаски вручать нам свои сердца и делиться тем, что их наполняет. Для детей лживость - это не этическая и не поведенческая проблема. С ней невозможно работать напрямую. Эта проблема заключается в сложившихся отношениях, и она может быть разрешена точно так же, как если бы она лежала в отношениях между мужем и женой, между друзьями. Когда наши взаимоотношения становятся достаточно глубоки для того, чтобы нам хотелось быть узнанными, услышанными, не иметь никаких разделяющих секретов, все налаживается само собой.
Скука - это очень интересное понятие. "Скука", "bore" в английском языке - это буквально "дырка", "высверленное отверстие", и, в конечном счете, в дырке-то все и дело. Почему ребенок может чувствовать в себе дыру? Оказывается, что это может происходить по двум причинам. Один вариант - когда "никого нет дома", отсутствует энергия дерзновения, внутри не рождаются новые мысли и идеи, ребенок говорит: "Мне скучно!", и это должно означать: "Я не могу ничего выдумать, я не наполнен своими собственными идеями, фантазиями, творческой энергией". Это один тип скуки. Другой же имеет в основе голод по привязанности. Он в нас очень силен. Если бы могли как следует прочувствовать этот голод, мы выразили бы его так: "Мне очень одиноко, мне чего-то не хватает, я сегодня так скучаю по бабушке". Многие дети воздвигают защиты от таких мыслей, потому что они очень уязвимы, и говорят только: "Мне скучно!" В этом случае неутоленная привязанность чувствуется не так уязвимо. Проблема в том, что наши дети ощущают скуку слишком часто. Отсутствие энергии дерзновения, так же как и неудовлетворенная потребность в привязанности у детей перерастают в настоящую эпидемию. И первое, о чем нам нужно помнить в этой ситуации - это то, что стимуляция, развлечения, социальные взаимодействия не спасают от скуки, а только маскируют ее. Настоящий выход заключается в насыщении привязанностью, и это единственное, что мы можем сделать. Если мы позаботимся об этом заранее и будем прилагать все усилия к тому, чтобы ответить на нужду в привязанности теплым приглашением в нашу жизнь и доброжелательным общением, это будет самым лучшим вариантом.
В Северной Америке проблема гиперсексуальности затрагивает детей всё более раннего возраста. Нам стоит об этом задуматься, ведь мы можем повлиять на эту проблему. Во-первых, необходимо понять, что же происходит. Детям свойственна сексуальность, она связана с их потребностью в привязанности: в контакте и близости, но в сокровенном, интимном смысле. Потребность в привязанности должна приобрести сексуальный оттенок, когда мы приближаемся к детородному возрасту. Это произойдёт в подростковом возрасте, как и должно быть. Проблема ещё и в том, что сексуализация следует за отношениями с ровесниками. Сексуальность не присутствует в иерархических отношениях. А ребенок должен быть вовлечен именно в такие отношения: уход за младшими братьями и сестрами, племянниками и племянницами, ориентация на бабушек-дедушек и родителей. Такие отношения не должны носить сексуального характера, так задумано природой и поддерживается культурой. Проблема в том, что деторождение осуществляется именно в отношениях с ровесниками. В нашем обществе, когда дети ориентируются на ровесников, они интерпретируют это так: «О боже, мы скоро будем готовы производить потомство», и так оно и происходит. Мы наблюдаем, как в этот процесс направляется всевозможная сексуальная энергия, даже у детей 5-7 лет, чего бы никогда не произошло, если бы дети занимали своё место в естественной иерархии. Таким образом, решением этой проблемы является перемещение детей в естественную иерархию привязанности, где взрослые за них отвечают, а сами они заботятся о младших. При таком подходе мы доберемся до истоков проблемы и ситуация сама выправится. Если мы не решим проблему с ориентацией на ровесников, не поменяем её направление, то и не сможем устранить гиперсексуальность. Нам надо устранить её причину, а не бороться с симптомами.
Многие из нас испытывают фрустрацию. Наши дети - это невероятный источник фрустрации. Сама жизнь - это источник фрустрации. Фрустрация движет атакующей энергией, поэтому если вам хочется на ком-то сорваться, закричать или что-нибудь стукнуть - это всё указывает на то, что вы испытываете фрустрацию. Вопрос в том, как мы справляемся с фрустрацией. Мы стараемся перестать кричать, но скорее всего, у нас это не получается, потому что мы боремся с симптомами. С таким же успехом можно требовать от маленького ребенка не драться. Так не выйдет. Хорошо, что у вас есть намерение не кричать, но фрустрация всё равно тревожит ребенка, ребенок её ощущает и эти вспышки ранят его чувства. Одного желания перестать недостаточно. Чтобы справиться с фрустрацией, нужно прочувствовать печаль о тех событиях в нашей жизни, которые мы не можем изменить. Нас преобразует то, что мы не можем изменить. Злость должна переходить в печаль. Если это редко происходит в нашей жизни или в жизни наших детей, если злость по разным поводам не переходит в печаль, то нас наполняет токсичная фрустрация. Тут ребёнку достаточно просто попасть нам под руку, и неожиданно для себя мы на него сорвёмся.
Также очень важно находить баланс между нашими противоречивыми импульсами. Одна наша часть хочет накричать на ребенка, а вторая часть любит ребенка и не хочет его обидеть. Если мы в состоянии ощущать эти противоречивые чувства, то префронтальная кора головного мозга делает наше поведение гораздо более цивилизованным и сдерживает наши агрессивные порывы до тех пор, пока мы не прочувствуем печаль о том, что не можем изменить в нашей жизни. Когда вы чувствуете печаль, она в буквальном смысле изменяет вас. Вам гораздо меньше хочется что-то ударить, устроить скандал или сорваться на ребёнка.
В нашем обществе существует мнение, что ребенок может быть слишком сильно привязан. Ужасная мысль. Короткий ответ таков — абсолютно нет. Ребенок может быть слишком ненадежно привязан или слишком поверхностно. Если вы рассмотрите это на примере растений, то все становится очевидным. Может ли растение быть слишком привязанным? Нет. Растение может быть привязано своими корнями слишком ненадежно или привязано слишком поверхностно. Такие же аналогии верны и в случае с детьми.
На мысль, что ребенок может быть слишком сильно привязан, нас наводят случаи, когда ребенок слишком озабочен удержанием привязанности. Ребенок постоянно думает о привязанности, когда он не может ею насытиться. Это похоже на физический голод. Ребенок думает только о еде, если он не был накормлен. Но разве стали бы мы говорить: «Нет! Ребенок слишком голоден!» Нет, конечно, мы бы так не сказали. Нашей задачей стало бы утолить голод, на котором сосредоточены все помыслы ребенка.
То же самое происходит и с привязанностью. Если удовлетворить все нужды ребенка в привязанности, он освободится от постоянной озабоченности о ней.
Второй источник нашего заблуждения, которое порождает миф о том, что ребенок может быть слишком привязан, — наше смешивание понятий привязанности с простым физическим контактом и близостью и физическим разделением. Мы считаем, что ребенок слишком привязан, если он не может расстаться с нами физически. На самом деле, истина в обратном. Если ребенок глубоко привязан через похожесть, важность, через чувство принадлежности, преданности, через эмоциональную близость или чувствует себя познанным, у него может быть много способов удерживать связь, будучи при этом разделенным физически. Это и есть ответ. Это всё равно, что утверждать, что супруг может быть слишком привязан к своей второй половине. Нет, можно быть слишком поверхностно привязанным или слишком ненадежно. Но чем глубже ребенок привязан, тем больше он может отделяться физически.
Вопрос о детском саде остро стоит сегодня для многих родителей. Мы живем в обществе, где воспитание детей приходится разделять с другими людьми. Как сделать это наилучшим образом? Следует помнить, что главное условие воспитания — чтобы ребенок был привязан к тем, кто за него отвечает. Это дает нам основу, главный принцип. Мы должны встретить в детском саду таких воспитателей, к которым наш ребенок с легкостью привяжется, они должны быть открыты к этой привязанности. Дети должны передаваться ответственному взрослому, а не другим детям. Что ещё важно в детском саду — чтобы воспитатели заботились о сохранении привязанности к нам, потому что она очень важна. Мы должны быть способны передать воспитателям эстафету привязанности. Мы должны работать как команда переключения привязанности, передавая ребенка от одной привязанности к другой, при этом мы должны знать, что воспитатели говорят о нас в позитивном ключе. Они должны держать нас в мыслях, оставаясь с ребенком, тогда он не почувствует разделения. В современном мире больше нет расширенной семьи, в которой дети с рождения были привязаны к тем, кому предстоит о них заботиться, а эти люди были привязаны к родителям детей: дедушки, бабушки, тети, дяди и т.д. У многих из нас нет этих естественных нянь для наших детей. В наши дни, когда рождается ребенок, многим из нас самим придётся создавать деревню привязанностей, в которой ребенок будет воспитываться. Мы должны заблаговременно знакомить ребенка с его будущими воспитателями.
Несостоявшееся взросление – очень частая проблема, на которую жалуются многие родители. Но корни этой проблемы зарыты глубоко в нашей культуре. Мы не понимаем, каким образом мы можем помочь ребёнку в процессе индивидуации. Ответ на эту задачу актуален в любом возрасте ребенка. Это, прежде всего, удовлетворение не требований, а потребностей. А удовлетворение потребностей, в свою очередь, должно превышать необходимый уровень. Мы всегда должны давать больше, чем нужно ребенку. Если нужны объятия, они должны быть крепче обычных объятий. Если речь идет о словах «Я тебя люблю», то вы должны не просто сказать их в ответ. Так вы перехватываете инициативу. Всегда предлагайте больше, чем добивается ваш ребенок. Когда предложение превышает спрос и ребенок убеждается в этом на собственном опыте, именно тогда он расслабляется. Если бы мы только смогли с самых ранних лет ребенка воспользоваться этим секретом, найти в себе великодушие, чтобы давать больше, чем требуется; самим являться ответом даже для наших повзрослевших детей, потому что на самом деле они нуждаются в привязанности, принадлежности, чувстве значимости и эмоциональной близости, - если бы мы могли это сделать и быть великодушными, у нас намного лучше получилось бы сыграть роль проводника в процессе индивидуации наших детей, чтобы они смогли стать собой и отправиться в свободное плавание.
Тайм-ауты являются огромной проблемой в современном воспитании. Многие родители используют их как панацею. Педиатры рекомендуют тайм-ауты, а изначально их советовали как замену телесным наказаниям, чтобы не нанести вреда детям. К сожалению, мы не осознавали, в чём на самом деле нуждаются дети, и что наиболее ранящим опытом для них является столкновение с сепарацией. Если бы мы знали и понимали это, мы бы не стали использовать этот метод в качестве наказания, как, собственно, и любой другой вид наказания, базирующийся на разделении. Потому что это чрезвычайно ранит детей. Эти наказания вызывают в детях очень сильное чувство тревоги. Примечательно то, что когда дети встревожены, они становятся осторожными и нам кажется, что мы поступаем правильно. Но на самом деле, когда мы пробуждаем в них тревогу, это провоцирует целый ворох проблем, связанных с тревожностью. И теперь мы получаем тревожность, проявляющуюся иными способами, потому что детям необходимо чувствовать себя безопасно со своими родителями. Другая эмоция, которая при этом возникает, - это настойчивое стремление к контакту. Ребенок хочет быть хорошим, он обещает, что никогда больше не будет этого делать. Это также кажется хорошим знаком, но мы не понимаем, что за этим стоит чувство опасности. И это последнее, за счет чего нам стоит добиваться чего-либо от ребенка. Это делает ребенка ответственным за контакт и близость. Когда мы отсылаем их в свою комнату, когда мы сами уходим, когда мы не разговариваем с ними, они ощущают это так, как если бы мы забрали у них приглашение присутствовать в нашей жизни. Это очень сильно их ранит. Еще одна эмоция, которая при этом возникает, это фрустрация. И она порождает проблемы с агрессией. В действительности она имеет огромное влияние. Она будоражит детей. Кто бы мог подумать, ведь мы отсылаем детей в их комнату, чтобы они там успокоились! Если бы наш супруг отослал нас в комнату подумать, только представьте, какие сильные эмоции мы бы испытали. В результате всего этого, если в близких отношениях возникает сепарация, то мозг может изменить направление у инстинкта привязанности. Мы называем это защитным отчуждением. Ребенок начинает сопротивляться контакту и близости: «Уходи, я тебя не люблю, не трогай меня». Это очень разрушительно влияет на отношения. Подводя итог, – нет, тайм-ауты не являются эффективным методом. Мы не должны даже рассматривать какую-либо форму дисциплины, основанную на сепарации. Нам нужно дать детям понять, что отношения важнее, чем проблема, а не то, что отношения под угрозой.
В нашем обществе распространено мнение, что в определенный момент жизни сверстники должны заменить родителей. Будто это такая стадия развития: до поры до времени родители считаются наиболее важными, а затем наиболее важными становятся сверстники. Такая позиция уводит от главного: родители должны играть самую важную роль в жизни ребенка, чтобы сформировалась привязанность, чтобы была утолена потребность в зависимости.
Что должно со временем заменить родителей? Только не сверстники. Вместо привязанности к родителям у ребенка должно появиться чувство себя - индивидуальность, осознание собственной личности. Это всегда было самой главной задачей. Мы знаем об этом уже более 100 лет, с тех пор как на рубеже 19-20 веков появилась психология подросткового периода.
Проблемы появляются, если происходит преждевременное замещение родителей сверстниками, равнение на которых подавляет индивидуальность. Развитие идет в противоположном направлении. Ребенок теряет чувство себя, самосознание, свои собственные мысли, идеи. Он берет все от сверстников, и это наихудший сценарий, потому что он приводит, как мне кажется, к невероятной незрелости нашего общества.
Поэтому короткий ответ на этот вопрос таков: нет, никогда сверстники не должны замещать родителей. Родителей ребенку может заменить только развитие его собственной индивидуальности. Индивидуальности настолько сильной, что она сможет сохранить себя даже в кругу сверстников и которую будет невозможно подавить.
Для подростков является естественным отстраняться от родителей, но является ли это здоровым проявлением или нет, зависит от причины. Наиболее здоровым основанием является то, когда подросток хочет стать отдельной личностью, хочет принимать свои решения, иметь свое собственное мнение, собственные цели. Иногда подростку становится тесно в привязанности, и он начинает отталкивать ее от себя. Это лучший из всех возможных стимулов. Таково естественное развитие. Это важно. К сожалению, многие из наших подростков отстраняются по нездоровым причинам. Ровесники заменяют родителей в их жизни. Они вращаются вокруг своих сверстников, ища у них ответов, ориентируясь на них в том, что делать, как действовать. Я называю это ориентацией на сверстников. Когда наши подростки становятся ориентированными на сверстников, они перестают вращаться вокруг взрослых, которые ответственны за них. Это абсолютно неверная причина, чтобы отстраниться от нас, потому что сверстники не могут воспитывать друг друга. Чтобы вырастить наших детей, нам необходимо сохранять привязанность с ними. Мы должны быть способны удерживать их до тех пор, пока они не будут готовы войти в мир как отдельные существа.
К сожалению, травлю сложно остановить, просто сказав: "Перестань", или пытаясь противостоять обидчику. Она коренится глубоко в инстинктах и эмоциях. В силах родителей сделать всё возможное, чтобы их ребенок не слишком сильно ориентировался на сверстников. Когда дети тянутся к ровесникам в поисках контакта и близости, некоторые ровесники могут извлекать выгоду из этой потребности, выгоду из слабости, из уязвимости, подавляя вашего ребенка, принижая его. Чем меньше ребенок ориентирован на сверстников, тем больше он защищен от этих нападок. Наиболее значимым является то, что ваш ребенок защищен сильной эмоциональной связью с вами. Чем больше вы значите для ребенка, тем менее важно для него, что другие люди думают о нем. Это ваша основная защита. Если старший брат или сестра подавляют младшего, вы должны убедиться, что для младшего ребенка вы имеете наибольшую значимость. Вы для него самый важный человек, и это защищает ребенка от отвержения, которое он может испытать где-либо еще. И еще: вам необходимо заботиться о том, чтобы сохранять сердце ребенка мягким, чтобы он мог почувствовать тревогу. Мы все сталкиваемся с обидчиками в нашем мире, и если у нас правильно работает система оповещения об опасности, мы можем избежать того, что может причинить нам вред. Испытывать страх естественно. Нормально чувствовать себя не в безопасности. Если мы способны увидеть, откуда приближаются неприятности, то, скорее всего, мы сможем их избежать. И последнее: детям необходимо плакать. Им необходимы слезы и чувство печали. С их помощью появляется жизнестойкость. Они должны выплакать свои горести в наших руках. Иногда мы так переживаем, так боимся, мы так хотим изменить их мир, мы не осознаем, что если у них есть слезы по поводу того, что они не могут изменить, они становятся более устойчивыми к этим событиям и раны не проникают так глубоко. В конечном счёте, если ваш ребенок все еще подвергается нападкам, и вы думаете, что это больше, чем он может вынести, вам как родителям важно принять меры, чтобы оградить его от этой ситуации. Многие из нас ожидают, что школа примет меры, но она не в состоянии это сделать. Именно мы, родители, должны вступиться.
Все мы рождаемся импульсивными. Таков природный замысел. Мы должны для начала научиться испытывать эмоции по одной. Это как со зрением: сначала глаз воспринимает одиночные сигналы, потом они смешиваются, и мы получаем целостную картину. Поначалу работает одно полушарие мозга в единицу времени - до тех пор, пока оба полушария не разовьются достаточно и пока между ними не появится связующее звено – мозолистое тело. То же самое происходит с одной конкретной эмоцией в единицу времени. C каждой эмоцией мы чувствуем желание сделать что-то – появляется импульс. Поэтому когда мы называем детей импульсивными, то подразумеваем, что они испытывают одну эмоцию за раз. И так и должно быть. Смешивание эмоций происходит в префронтальной коре головного мозга, нашей смесительной чаше, но этот процесс становится возможным в возрасте не ранее 5-7 лет, и мозг должен быть достаточно развит для этого. Ребенку нужно чувствовать свои эмоции, чтобы иметь мягкое сердце, смешивание чувств должно ему в этом помогать. Вы сами поймете, когда это начнет происходить, потому что ваш ребенок будет говорить: “Часть меня чувствует это, а часть меня то“, «Я очень злюсь на тебя, мамочка, но не хочу делать тебе больно», «Я жду - не дождусь школьного спектакля, но боюсь, что надо мной могут смеяться». Вы на самом деле увидите у него внутри это эмоциональное разногласие. Когда это произойдет, это и будет началом самоконтроля. И это прекрасный процесс. У чувствительных детей он начинается позже, чаще всего не ранее 7-9 лет. При неблагоприятных условиях – я на протяжении нескольких лет работал с несовершеннолетними преступниками – размер их префронтальной коры остаётся как у четырехлетнего ребенка, то есть такие дети импульсивны по умолчанию. Импульсивность всегда указывает на незрелость и недостаточное функционирование префронтальной коры. Хорошая новость состоит в том, что тут не бывает слишком поздно. Плохая новость в том, что нужно начинать с самого начала. Это как мышца, которая растет во время тренировок. Как родители мы должны быть терпеливыми – наши дети перерастут импульсивность, если мы создадим благоприятные для роста условия. Они должны испытывать все свои чувства – это очень важно – но они чувствуют только что-то одно за раз. Если ваши дети еще маленькие или очень чувствительные, наберитесь терпения – природа сделает свое дело, ведь у нее есть решение большинства проблем, с которыми мы сталкиваемся в детстве.
Источник kindinthehouse.com
