проблемы, которые не определены и не признаны, поэтому в обществе их как
будто нет.
"Скажите, в каком возрасте начинается удовольствие
от ребенка?", - волнуется растерянная мама двухмесячного сына.
Годовалого. Трехлетнего. Пятилетнего. "Скажите, когда я перестану так
страшно от него уставать?","Скажите, когда прекращается непрерывное
напряжение, пока ребенок не спит?", "Скажите, все это когда-нибудь
пройдет?"
Когда Венди появилась на свет, родители долго совещались, как им быть - то ли оставить ее, то ли кому-нибудь отдать.
-
Я очень устаю от Катерины , - рассказывает М. с грустной складочкой на
лбу. - Её нетрудно кормить, купать, укладывать. Но мне дико скучно.
Целыми днями я маюсь и жду, когда придет муж и меня отпустит. Потом
убегаю к компьютеру и реву.
Пеппи была еще крошечной девочкой, лежала в коляске и так ужасно кричала, что никто не решался к ней подойти.
-
Мне повезло с Давидом! - гордится А. - Он спокойный, веселый, удобный.
При этом я совершенно не понимаю, что с ним делать. Повозились на
кровати, попыхтели, покричали как сова. Две минуты прошло. Походили по
комнате, посмотрели в окно, пожужжали пчелой. Еще две минуты. Пощекотали
пятку, сфотографировали носик. Десять секунд…
— Вот у тебя, мама, есть папа; и Боссе с Бетан тоже всегда вместе. А у меня — у меня никого нет!..
-
Антон меня просто бесит, - удрученно признается К. - Он медленно ест,
плохо растет, редко улыбается, косолапит. И ничего не запоминает! Я
терпеть не могу показывать пальцем и сто раз повторять: "Это - кошка". А
уж игра в ку-ку...
(Рыдания на галерке. О, вечный родительский бич - игра в ку-ку…)
Джейн,
и Майкл, и Джон, и Барбара Бэнкс (не говоря уже об их маме) нуждаются в
самой лучше няньке с самым маленьким жалованьем, и немедленно!
Симптомы
бывают разные - скука, напряжение, усталость, раздражение, злость. Мама
изматывается от общения с ребенком, "вынимается" до дна, все время
мечтает куда-нибудь деться. И тут же чувство вины накрывает бедную маму:
раз мне не нравится проводить время с собственным ребенком, я — плохая
мать.
(Чувство вины - ультимативный спутник современного
родительства. Не удалось хотя бы раз почувствовать себя негодной матерью
- считай, зря рожала).
Однако, размышляет мама из-под чувства
вины, дети есть не только у меня. Зачем-то же люди их заводят! Вряд ли
только ради вечного напряжения, тоски и беспокойства. А не пойти ли мне к
подружкам или в интернет? С оптимистичным вопросом: "Когда все это
изменится?" или пессимистичным "Это когда-нибудь изменится вообще?".
К сожалению, поскольку проблемы формально не существует, окружающие сразу начинают ее отменять.
- Не печалься, ты просто устала. Начнешь высыпаться - все изменится.
(Ребенку четыре года, с двух он перестал просыпаться по ночам. Зато начал спорить с каждым словом).
- У тебя послеродовая депрессия! Так она и выглядит, быстро к психиатру!
(У одной женщины послеродовая депрессия длилась двадцать восемь лет. Значит ли это, что дело было именно в ней?)
- Все нормально, все так живут. Привыкнешь.
(Если бы все так жили, человечество перестало бы размножаться).
- У меня тоже так иногда бывает! Увидишь, скоро это пройдет!
(Вот эти - именно те, у кого "так" не бывает никогда).
Для
родителей, у которых от природы все иначе, подобной сложности в
принципе не существует (поэтому ее навскидку так легко разрешить). А те,
кого годами укачивает в той же лодке, чаще молчат. Потому что стучащее в
голове "не надо было заводить ребенка" озвучить нелегко, а главное -
бессмысленно: отчаявшийся собеседник это уже сто раз сказал сам себе.
* * *
Я не стану концентрироваться на вопросе, надо или не надо было
заводить уже родившихся детей. Ребенок - не самоцель родительского
воплощения, а просто еще один человек. Рановато думать, нужна ли миру
личность, которой на момент раздумий сравнялось четыре года. А главное -
даже решив для себя "напрасно я завела Адама", никакая мама не сможет
родить его обратно.
При этом, многосерийная драма «Рожденные
обратно» день за днем разворачивается в многих семьях. Главную роль в
ней играют измученные родители, не получающие от детей ни малейшего
удовольствия (две минуты с утра и поцелуи в ванночке не в счет),
уставшие до слез, измученные чувством вины, а главное — не понимающие,
что с ними происходит, почему именно с ними, и что тут делать вообще.
Родить ребенка обратно, это ясно. Подарить его бабушке. Дождаться, пока
он вырастет и уедет (всего каких-то двадцать лет). Сдохнуть. Все?
* * *
Существует
понятие "эмоциональное подключение": внутренняя потребность в чем-то
или ком-то, удовольствие от его существования, ощущение его
эмоциональной ценности, не требующей технических доказательств и дающей
постоянный приток душевного тепла. Можно определить эмоциональное
подключение как смысл или наполненность. Оно может возникать по
отношению к профессии, животным, искусству, книгам, любому событию или
явлению. У многих такое возникает по отношению к детям. Но, к сожалению,
не у всех.
В интернете бродит смешной текст, как надо
готовиться к беременности. Там предлагают вешать на живот мешок с песком
и каждый месяц досыпать в него килограмм, через девять месяцев снимать с
себя каким-то интересным способом, а потом ночами ставить будильник,
чтобы носить в темноте тот мешок на руках и петь ему колыбельные песни.
Далее в том же духе, знающие люди плачут от смеха.
С теорией все
понятно. Вряд ли кто-нибудь всерьез соберется год просыпаться ночами к
мешку с песком, а потом пожалуется, что сгоряча спустил его в
мусоропровод — значит ли это, что ему опасно заводить детей?
На
практике, вне эмоционального подключения общение с ребенком дается
тяжелее, чем таскание мешка. Мешок с песком не плачет по ночам, не сучит
толстыми ножками и не похож на дедушку. А главное, мы ничего не обязаны
чувствовать по отношению к нему.
Слово «подключение» здесь не
случайно. Люди, явления и процессы, к которым мы эмоционально
подключены, являются для нас источником энергии и сил. А то, чем мы
вынужденно занимаемся без подключения, больше вынимает силы, чем дает. И
родители, которые жалуются на бесконечную усталость, чувство вины и
ощущение бессмысленности от общения с детьми, на самом деле жалуются на
отсутствие эмоционального подключения к своему ребенку.
* * *
Если
ребенок и правда сложный, это отчасти объясняет отсутствие удовольствия
— хотя еще неясно, где здесь курица, а где яйцо. Но ребенок может быть
абсолютный душка. Здоровый, веселый, красивый, да ему пять месяцев, о
чем вы говорите вообще. То есть все хорошо. Почему же тогда так плохо? Я
урод? Или мне все это показалось? Ведь ни у кого такого нет!
Проблема
не в том, что так нельзя. Проблема в том, что так не бывает. Признания
«мне не нравится мой ребенок», «меня раздражает мой ребенок», «я не
чувствую радости от ребенка» автоматически означают в глазах окружающих,
что кто-то здесь ненормален.
Родители, живущие с ребенком вне
эмоционального подключения, знают: им НЕ показалось. В их отношениях с
ребенком нет и не было того, что считается в обществе неизбежной
«нормой».
Родители, счастливо живущие с ребенком внутри
эмоционального подключения, знают: норма выглядит именно так. А как
иначе? Оно же приходит само собой.
Образуется твердая почва
отсутствия диалога. За нормой стоят конкретные примеры, общественный
договор, а заодно европейская литература. За отсутствием эмоционального
подключения не стоит ничего, потому что его не бывает.
Бывают только растерянные родители без этого самого подключения. Зато с детьми.
* * *
В этом месте мне важно определить несколько базисных вещей.
Первое. Эмоциональное подключение к ребенку — отнюдь не гарантированная часть родительства. У кого-то оно есть. А у кого-то — нет.
Возникает
оно, действительно, само собой. Не возникает — тоже само собой. От
характера, желания или поведения родителя это не зависит. От характера,
желания или поведения ребенка - тоже.
Эмоциональное подключение — не заслуга, а его отсутствие — не вина родителя или ребенка. Просто так бывает.
Второе. Эмоциональное подключение и любовь — не одно и то же.
Те,
у кого оно есть, не видят разницы. Для них эмоциональное подключение
течет из любви и в любовь впадает. А вот те, у кого его нет, прекрасно
знают: можно очень сильно любить ребенка, быть готовым отдать за него
жизнь и правую руку, вкладывать массу сил и денег, при этом брать
сверхурочные и оплачивать няню, лишь бы не остаться с ним лишний день
наедине.
Подмена понятий в данном случае по-настоящему опасна:
нелюбовь к ребенку в наши дни и считается, и ощущается неприемлемой.
Чувство вины разъедает несчастных родителей, которые принимают
отсутствие эмоционального подключения за отсутствие любви.
На
самом деле, с любовью у большинства родителей все в порядке. Любовь к
ребенку как раз вполне является природным инстинктом — просто выражаться
она может по-разному. Даже когда мне открыто говорят «я не люблю своего
сына», я склонна переводить это как «мне очень тяжело добраться до моей
любви к нему». А вот «тяжело добраться» как раз и связано с отсутствием
подключения к ребенку — а значит, и со способностью ощутить любовь.
Третье.
Эмоции подключаются или не подключаются одновременно с появлением
ребенка. В первый год еще возможны сдвиги: влияют гормоны, шок и
недосып. Но в целом, то, что родитель получает в этом плане вместе с
конкретным ребенком, то он по отношению к нему и имеет всю оставшуюся
жизнь.
Бесполезно ждать, когда все изменится. В этой точке само ничего не изменится.
Четвертое.
Эмоциональное подключение рождается заново вместе с каждым следующим
ребенком. Отсутствие подключения к первому ребенку не предвещает
отсутствия подключения ко второму. Равно как и наоборот.
Заранее, к сожалению, предсказать ничего нельзя.
Пятое. Отсутствие эмоционального подключения не означает, что родителю с этим ребенком никогда не будет хорошо.
И
тут самое время поговорить о том, как со всем этим быть. Как жить с
ребенком, если автоматического к нему подключения не случилось? Если
нельзя сказать, что его один вид вызывает улыбку, а мысль о нем — прилив
душевного тепла? Если общение в лучшем случае немного напрягает, а в
худшем - сильно раздражает? Что делать, чтобы жизнь стала хотя бы
сносной, а лучше бы теплой, хорошей и простой?
* * *
Прежде
всего, родителям стоит осознать, что с ними происходит, а чего при этом
не происходит. Львиная доля отчаяния стоит на убежденности в своем
уродстве. «Все люди как люди, а я холодильник». Но в том-то и дело, что
среди людей немало таких «холодильников». А хорошими или плохими
родителями их делает вовсе не накал страстей.
Маленькому ребенку
важно не что мы чувствуем, а как себя ведем. Родитель для него - тот,
кто кормит, одевает, греет и защищает. От родителя требуется надежность,
непреложность, устойчивость и тепло — и это вполне поведенческие
параметры. Все остальное факультативно, к тому же меняется от века к
веку.
Нет смысла грызть себя из-за того, чего мы не в состоянии
ощутить. Гораздо эффективней сосредоточиться на том, что мы можем в этой
ситуации сделать.
* * *
Хорошее родительство вне
эмоционального подключения обязательно включает две вещи: осознанность и
справедливость. Осознанность означает понимание своих шагов и выбор
реакций «от головы». А справедливость стоит на отказе от собственных
отрицательных эмоций в качестве источника информации.
Эмоция
несет информацию, если она ситуативно обусловлена, то есть является
следствием чего-то внешнего. Постоянно испытываемая эмоция перестает
служить информацией, как перестает предсказывать погоду барометр,
застрявший на делении «дождь».
Если ребенок раздражает меня
каждый час, значит, мой внутренний барометр сломался на отметке
«раздражение», и по нему стало невозможно ориентироваться. И перед тем,
как отреагировать, мне придется отфильтровать раздражение и рассмотреть
ситуацию вне него. Это тяжело, но прежде всего потому, что я обычно
уверен: раз меня что-то так раздражает, значит, кто-то в этом виноват.
А
в данном случае никто не виноват. Без эмоционального подключения очень
тяжело растить детей, и наше раздражение — это, на самом деле, просто
усталость. Постоянная и растущая с каждым днем. Поэтому, во-первых,
стоит держать в голове, что и родитель у нас нормальный, и ребенок в
порядке, просто нагрузка на обоих очень велика.
И во-вторых,
важно выстроить общение с ребенком таким образом, чтобы родитель в нем
поменьше уставал. Только в этом случае у него появятся силы на
справедливость, осознанность и прочую музыку сфер.
* * *
Перейдем
к конкретике. Во-первых, нужно отделить необходимые занятия с ребенком
от дополнительных. Каждый родитель может определить, что именно с его
ребенком делать совершенно необходимо, причем именно ему, а чего можно
не делать, хотя само по себе оно и неплохо. Обязательная программа
должна быть постоянной, но короткой: три пункта, максимум пять. Ни с
одним ребенком не критично делать сто двадцать пять вещей, а то бы дети,
с которыми не делаются первые сто двадцать четыре, давно исчезли бы как
вид.
Маме Малыша важно, что именно она кормит его обедом.
Готовит, накрывает, подает на стол — и смотрит потом, как Малыш ест.
Муми-папе принципиально беседовать с юными о прошлом. Мадам Яновская
учит Сашеньку хорошим манерам. Мистер и миссис Дарлинг ежевечерне
заходят пожелать потомству спокойной ночи.
Как именно эти
приятные люди выбрали то, чем они неизменно занимаются с детьми? Очень
просто: во-первых, они убеждены, что это необходимо. Во-вторых,
конкретно на это они способны без особых мучений. Других критериев нет.
Необходимое и приемлемое занятие с ребенком оставляет в
родительской душе отчетливую галочку: «уф, сделал». Не слишком
необходимое или чрезмерно мучительное оставляет без сил: «фу,
отделался». При отсутствии эмоционального подключения занятия второго
типа — непозволительная роскошь, и ведет она только к усталости и
слезам.
А главное, неприязнь к занятию поневоле распространяется
на ребенка. Хотя он тут ни при чем, а мы имеем полное право ненавидеть
сказки братьев Гримм. Пусть их читают те, кому это интересно: второй
родитель, или бабушка, или домомучительница, или никто - все лучше, чем
тоскливая маята от чтения вслух и его объекта.
Дальше надо
понять, что нам делать с ребенком нравится. Не «полезно», не
«необходимо», а «приносит радость». Именно нам, ведь он-то разделит нашу
радость, только дай. Смотреть сериалы? Гулять по торговому центру?
Валяться в кровати? Ходить к подруге? Не может быть, чтобы не было
ничего. В крайнем случае, есть то, что нам просто нравится делать, а
ребенок рядом не мешает.
Таким занятиям и стоит отдать большую
часть времени, которое мы с ним проводим. Это время не станет
блаженством, но перестанет быть издевательством. Кроме того, в нем
появится смысл.
* * *
Собственно, это и есть главный
ориентир в жизни с ребенком вне эмоционального подключения: осознанное
нащупывание смысла. Каждый раз по-новой, каждый день заново. Смыслом
может быть удовольствие ребенка, удовольствие родителя, польза, помощь,
покупки, да хоть красивые фотографии. Главное — не результат, а
ощущение: день прошел не зря.
Смыслом не может быть «убить
время» и «отделаться». Именно от бессмысленности мы больше всего устаем.
Вещей, которые вызывают в нас тоскливое недоумение, с ребенком лучше
просто не делать. Ну или делать по самому минимуму, без которого уже
точно все умрут. Иначе время вместе превращается в постоянное наказание -
и стоит ли удивляться, что родитель в итоге мается и вечно хочет
увильнуть?
* * *
Отсутствие эмоционального подключения —
не дефект психики, не ошибка восприятия и не душевная леность. Просто
одна из разновидностей родительства, не самая приятная и не самая
плохая. Но это ситуация, в которой любые сдвиги требуют осознанности и
поиска смысла происходящего на каждом его этапе.
Это нелегко и
не станет легко с годами. Это не приведет к эмоциональному подключению.
Это не обеспечит чудес из серии «в итоге всем будет даже лучше, чем тем,
кому не нужны все эти ухищрения». Не будет. Но возникнет понимание
происходящего и потихоньку придет ощущение общего смысла. Начнут
мелькать моменты долгожданной чистой радости, явственней проявится
любовь, а с годами подрастет и партнер в лице ребенка, внимательный и
вдумчивый в отношениях. У него точно будут эти умения: он научится от
нас.
Ведь детство наших детей, при всей его широте и долготе, не
главный период их жизни. А устойчивым взрослым отношениям, стоящим на
внимании друг к другу, осознанности и справедливости, будет в итоге рад
любой родитель. Как «подключенный», так и нет.
* * *
Знаете,
у кого, к примеру, не было эмоционального подключения к детям? У Мэри
Поппинс. Она вечно была занята своим, дети ей только мешали. Вот она и
таскала их за собой туда-сюда.
А знаете, у кого оно, среди
прочих, было? У фрекен Бок. Которая страстно вкладывалась в ребенка,
точнее, в тот его образ, который считала правильным.
Так что не
все решает именно подключение. Оно играет важную роль, без него тяжело
живется, его нет в куда большем количестве семей, чем можно сходу
предположить. Но все-таки необязательно всем этим семьям рожать детей
обратно. Во-первых, это больно. Во-вторых, невозможно. А в-третьих,
скучно. Лучше прожить подольше и проверить, что будет дальше.
